В начале августа 2014 года в Санкт-Петербурге проходил VII Петербургский Форум «Русское зарубежье», организованный Комитетом по внешним связям Санкт-Петербурга для молодых российских соотечественников и представителей зарубежных русскоязычных СМИ.
Принятие Сеймом подобной преамбулы закрепляет на уровне Основного закона политику правящей элиты по строительству так называемой «латышской Латвии».
События на Украине стали водоразделом для русских общин в Прибалтике. Общины разделились на тех, кто остается русскими патриотами, и тех, у кого русским остался только язык. Соответственно разными были и их оценки происшедшего в Киеве, Крыму и на Донбассе.
Какую школу с научной точки зрения должно считать русской школой или еще точнее – школой русской культуры? Ведь школьное образование есть трансляция, прежде всего, национальной культуры и главных культурных достижений человечества в целом.
За последние 23 года немало сказано о снижении качества и разрушении системы образования. Особую тревогу вызывают русские школы, количество которых за последние годы сократилось.
Елгава, 28 июля 1944 года. Наступило утро 28 июля. Первые немецкие авиаразведчики, взлетевшие еще в предрассветных сумерках, передали ужасное донесение.
Член Всемирного координационного совета российских соотечественников, депутат Европарламента Татьяна Жданок рассуждает о проведении киевскими властями принудительной мобилизации на Юго-Востоке Украины, правах человека.
Министерство юстиции Латвии разработало законопроект, согласно которому русский язык в стране будет запрещен для информирования общества. Документ предусматривает, что для общественной информации необходимо использовать только официальные языки Европейкого союза, в число которых русский язык не входит. Распространение закона касается международного туризма и свободного оборота товаров.
Если мы хотим, чтобы наши дети остались русскими, должны все оставшиеся силы, способности, энергию, направить на главную цель: сохранение образования на русском языке.
В практике международных отношений ХХ и начала XXI века продолжает сохраняться радикальное противоречие между признанным в международном праве принципом нерушимости границ и записанным в статье 1-й Устава ООН правом народа на самоопределение.